Нетопырь - Страница 73

— Выполняйте заказ, — улыбнулся Лебье. — Мой товарищ так говорит, потому что никогда не пробовал баррамунди.

Официант удалился. Харри посмотрел на Лебье. Тот сидел, положив обе руки на стол ладонями вниз, и поочередно смотрел на них, будто пытаясь найти отличия.

— В молодости я как-то добирался до Кернза автостопом вдоль Большого Барьерного рифа, — сказал он, обращаясь к своим холеным рукам. — И в гостинице для туристов встретил молодых немок, которые совершали кругосветное путешествие. Они взяли напрокат автомобиль и ехали от самого Сиднея. Они подробно рассказали мне, где побывали, как долго и почему, и как планируют свое дальнейшее путешествие. Наверное, это у немцев врожденное. Когда я спросил, видели ли они кенгуру, они со снисходительной усмешкой сказали, что, естественно, видели. И наверняка поставили галочку в своем списке напротив пункта «Посмотреть кенгуру». «Вы их покормили?» — спросил я. Они удивленно переглянулись, а потом ответили: «Конэчно, нэтт». — «Почему? Они такие милые». — «Но вэтть они были мертвые».

Этот рассказ так поразил Харри, что он забыл посмеяться. Оказывается, кенгуру часто выпрыгивают на проезжую часть, и те, кто выезжает за город, нередко видят их трупы на обочине дороги.

Официант принес Харри виски. Лебье продолжал, глядя теперь на стакан:

— Позавчера я видел девушку, такую милую, что мне захотелось погладить ее по щеке и сказать что-нибудь приятное. Ей было чуть больше двадцати. Синее платье, босые ножки. Но она была мертвая. Как ты уже понял, блондинка, со следами изнасилования и удушения. И ночью мне снилось, что трупы таких милых, беспечных и беззаботных девушек лежат на обочинах по всей Австралии: от Сиднея до Кернза, от Аделаиды до Перта, от Дарвина до Мельбурна. И всё по одной-единственной причине. Потому что мы не справились с расследованием и предпочли закрыть глаза. Потому что сделали недостаточно. Потому что мы позволили себе обычные человеческие слабости.

Харри понимал, куда клонит Лебье. Официант принес рыбу.

— Ближе всех подошел к разгадке ты, Харри. Ты лежал, прислонив ухо к земле, и, может быть, услышишь, когда он приблизится снова. Есть сто причин, чтобы напиться, но если будешь валяться и блевать у себя в комнате, ты никому не поможешь. Наш противник — не человек. Поэтому и мы не можем позволить себе быть людьми. Надо все выдержать, надо бороться. — Лебье взял салфетку. — Но и поесть тоже надо.

Харри поднес стакан с виски ко рту и медленно его выпил, поглядывая на Лебье. Потом поставил пустой стакан на стол и взял вилку. Остальное время они ели молча.

Когда Харри услышал, что допросить толстую соседку Отто Рехтнагеля Уодкинс отправил Юна, то невольно улыбнулся.

— Надеюсь, она его не раздавит, — сказал Лебье.

Он подвез Харри до Кингз-Кросс, где тот и сошел.

— Спасибо, Сергей. Думаю, дальше я один.

Лебье помахал рукой и уехал.

Сандра стояла там, где всегда. Харри она узнала, только когда он подошел совсем близко.

— Привет-привет, — сказала она, глядя сквозь него узкими зрачками.

Они пошли в «Бурбон энд Биф», где официант проворно подвинул Сандре стул.

Харри спросил, чего она хочет, и заказал колу и большую порцию виски.

— Уфф, я думала, меня отсюда выпрут, — выдохнула она.

— Я тут вроде как завсегдатай, — объяснил Харри.

— Как там поживает твоя подруга?

— Биргитта? — уточнил Харри. — Не знаю. Она не хочет со мной разговаривать. Надеюсь, что паршиво.

— Странное желание. С чего бы?

— Потому что, надеюсь, она меня любит.

Сандра хрипло рассмеялась.

— А ты-то сам как, Харри Хоули?

— Паршиво, — грустно улыбнулся Харри. — Но может быть, будет получше, когда я найду убийцу.

— Ты думаешь, я тебе в этом помогу? — Сандра закурила. Лицо у нее было еще бледнее и куда более измученное, чем в прошлый раз, в глазах красные прожилки.

— Мы похожи. — Харри показал их отражение в закопченной оконной раме рядом со столиком.

Сандра не ответила.

— Я помню, и достаточно ясно, как Биргитта кинула твою сумку на кровать и оттуда вывалились вещи. Сначала, правда, мне показалось, что там был пекинес. — Он на секунду умолк. — Ответь: зачем тебе светлый парик?

Сандра посмотрела в окно. Точнее, на отражение в этом окне.

— Мне его купил один клиент. Он хотел, чтобы я его надевала, когда обслуживала его.

— Кто этот…

Сандра покачала головой.

— Нет, Харри. Я не скажу. В нашей работе не так много правил, но одно из тех, что есть, — не рассказывать, кто твои клиенты. И это хорошее правило.

Харри вздохнул.

— Боишься, — сказал он.

Глаза Сандры сверкнули.

— Брось, Харри. Не выйдет.

— Можешь не рассказывать мне, кто он, Сандра. Я и так знаю. Просто ответь: боишься ты его или нет?

— «Знаю», — раздраженно передразнила Сандра. — Откуда же ты знаешь?

— Увидел камешек, который выкатился из твоей сумки. Зеленый хрусталь, Сандра. Я его узнал по звезде, которая на нем нарисована. Тебе его подарил он. Камень из маминого магазина. «Хрустальный храм».

Она смотрела на него большими черными глазами. Красные губы застыли в уродливой гримасе. Харри осторожно положил ей руку на плечо.

— Почему ты так боишься Эванса Уайта, Сандра? Почему не хочешь сдать его нам?

Сандра отдернула плечо. И снова отвернулась к окну. Харри ждал. Она шмыгнула носом, и Харри протянул ей платок, который носил в кармане на всякий случай.

— Представь, не только у тебя дела идут паршиво, — наконец прошептала она, повернувшись к нему. В глазах прибавилось красных прожилок. — Знаешь, что это? — Она задрала рукав платья, и Харри увидел на руке множество воспаленных уколов, кое-где с коростой.